Эбола и другие - топ трех самых страшных инфекций
Эта статья разделена на несколько частей, остальные части вы можете найти здесь:
- Часть 1
- Часть 2
«Смеющаяся смерть»
Болезнь начинается с нарушения памяти и внимания, человек делается сварливым, впадает в депрессию, появляются галлюцинации, бред, иногда наступает слепота, развивается слабоумие, невозможность контролировать свои движения. Смерть наступает от нарушений мозговой деятельности.
Куру так бы и осталась экзотикой, но ученые вспомнили: в Европе в 1920-х годах было нечто подобное – болезнь Крейтцфельдта-Якоба. Симптомы – один к одному.
Но как ею заражаются?
Что касается племени форе, причина нашлась: ритуальный каннибализм – аборигены (чаще женщины) поедают мозг погибших от куру сородичей. Но европейцы-то?..
В 1980-х возбудителя губчатой энцефалопатии нашли. Он оказался… белковой молекулой. Это открытие поразило врачей. Подумать только: инфекционный агент – не вирус, не бактерия – родной организму белок! Правда, видоизмененный – белок-«инвалид». Вредные белки назвали прионами. Встречаясь с нормальным белком, прион превращает его в себе подобный, начинается цепная реакция. Измененные молекулы образуют длинные цепочки, портят здоровые ткани. Распадаясь, оставляют «дырки». А иммунная система молчит, считая прионы «своими». Почему здоровый белок вдруг превращается в прион – неизвестно.
Оказалось, прионными болезнями страдают и животные. В 1995 году у болезни Крейтцфельдта-Якоба появился вариант, вызванный прионами коровьего бешенства. Люди в Англии и Франции заражались, съев кусок инфицированной говядины. Болезнь редкая (всего сотня случаев за последние 15 лет), но совершенно неизлечимая.
Есть данные, что иные разновидности губчатой энцефалопатии передаются по наследству, и что прионы могут спонтанно образоваться из-за мутации… Остановить трансформацию белков организма под действием прионов пока, увы, невозможно. Так что лекарства от прионных болезней вскоре ждать не стоит.
Самая смертельная инфекционная болезнь в мире известна каждому – это бешенство. Раньше считалось, что заразиться им можно только через укусы больных животных, когда их слюна попадает в кровь. Но, оказалось, можно подцепить инфекцию и воздушно-пылевым путем, например, в пещере, заселенной летучими мышами. От эпидемии спасает лишь то, что во внешней среде вирус не устойчив – боится повышенной температуры, ультрафиолета, дезинфекции. Но, попав в организм, начинает распространяться по нервной ткани. Если не принять мер вовремя – смерть неизбежна. Скорость развития болезни зависит от места внедрения вируса – чем дальше от спинного и головного мозга, тем дольше (от 10 дней до 1 года). Если вовремя сделать полный курс прививок, шанс заболеть – сотые доли процента. Но если симптомы уже проявились – выздоровление невозможно.
Болезнь начинается со слегка повышенной температуры, вялости и боли в месте укуса. Затем наступает острая фаза: боязнь воды, шума, света, громких звуков, судороги, галлюцинации и приступы буйства. Затем пугающие симптомы слабеют, но возникают параличи и человек умирает от паралича дыхания или остановки сердца.
По данным ВОЗ вакцинацию от бешенства ежегодно получают 15 миллионов людей в мире. Умирает от этой болезни около 50 тысяч человек в год. Примерно 40% укушенных бешеными животными – дети до 15 лет.
В последние годы врачи пытаются лечить бешенство с помощью искусственной комы – т. н. Милуокского протокола. Метод основан на версии, что вирус не вызывает необратимых поражений центральной нервной системы, а лишь временное расстройство ее функций. Мол, если «отключить» большую часть функций мозга, то организм, накопив антитела, сможет победить вирус. По данным на 2012 год Милуокский протокол (весьма дорогостоящий, кстати) был применен к 37 больным, имевшим симптомы бешенства. Из пяти выживших, четверо – дети.
Это, к сожалению, не метафора, а один из самых пугающих симптомов геморрагической лихорадки. Нашумевшая ныне Эбола – из их числа. Геморрагия – означает кровотечение. Помимо высокой температуры, тошноты, болей в мышцах, интоксикации, главный признак этой болезни – нарушение свертываемости крови, которая начинает течь из всех физиологических отверстий. На второй неделе после появления симптомов больной обычно умирает от токсического шока и кровопотери.
Страшное дело: чудовищная зараза возникает «из ниоткуда», не поддается лечению, убивает всех зараженных и передается чуть ли не силой мысли.
Впервые европейцы столкнулись с этой напастью в 1967 году, когда немецкая компания «Берингверке» взялась за разработку полиомиелитной вакцины. Для этого из Уганды в Марбург привезли зеленых мартышек, ткани которых были нужны вирусологам. Вскоре неведомая инфекция разом скосила 31 сотрудника цитологических лабораторий в Марбурге, Франкфурте-на-Майне и Белграде, 7 из них умерли.
В 1976-м вспышка геморрагической лихорадки случилась в Судане и Заире близ реки Эбола, и унесла 435 жизней. Вирусы, вызвавшие эти страшные болезни, оказались разными, но очень похожими, их назвали Марбург и Эбола. Заразность у них 95%, а летальность более 90% – т.е. печальный конец практически неизбежен.
Вспышки геморрагических лихорадок случаются внезапно (всего их с тех пор было 18). С конца 70-х вирус Эбола являлся в отдаленных деревнях Центральной и Западной Африки, делал свое черное дело и исчезал бесследно, а вот его европейского «брата» больше не видели.
Ученые долго не понимали, где эта зараза гнездится в природе. В конце концов, «вычислили» приматов и летучих мышей, которые и поделились с нами этими инфекциями. Самим животным вирусы не вредят – их носители чувствуют себя здоровыми.
Поскольку лихорадка возникает не так уж часто, создать вакцину никто и не пытался. Фармацевтическим компаниям это невыгодно – рынок сбыта затрат не окупил бы. Однако последняя длительная вспышка, начавшаяся зимой 2014 года и убившая уже более 3,5 тысяч человек, заставила человечество взяться за разработку вакцины – два ее варианта уже готовятся к ускоренным клиническим испытаниям.
Что касается племени форе, причина нашлась: ритуальный каннибализм – аборигены (чаще женщины) поедают мозг погибших от куру сородичей. Но европейцы-то?..
В 1980-х возбудителя губчатой энцефалопатии нашли. Он оказался… белковой молекулой. Это открытие поразило врачей. Подумать только: инфекционный агент – не вирус, не бактерия – родной организму белок! Правда, видоизмененный – белок-«инвалид». Вредные белки назвали прионами. Встречаясь с нормальным белком, прион превращает его в себе подобный, начинается цепная реакция. Измененные молекулы образуют длинные цепочки, портят здоровые ткани. Распадаясь, оставляют «дырки». А иммунная система молчит, считая прионы «своими». Почему здоровый белок вдруг превращается в прион – неизвестно.
Оказалось, прионными болезнями страдают и животные. В 1995 году у болезни Крейтцфельдта-Якоба появился вариант, вызванный прионами коровьего бешенства. Люди в Англии и Франции заражались, съев кусок инфицированной говядины. Болезнь редкая (всего сотня случаев за последние 15 лет), но совершенно неизлечимая.
Есть данные, что иные разновидности губчатой энцефалопатии передаются по наследству, и что прионы могут спонтанно образоваться из-за мутации… Остановить трансформацию белков организма под действием прионов пока, увы, невозможно. Так что лекарства от прионных болезней вскоре ждать не стоит.
Кома лечит
Болезнь начинается со слегка повышенной температуры, вялости и боли в месте укуса. Затем наступает острая фаза: боязнь воды, шума, света, громких звуков, судороги, галлюцинации и приступы буйства. Затем пугающие симптомы слабеют, но возникают параличи и человек умирает от паралича дыхания или остановки сердца.
По данным ВОЗ вакцинацию от бешенства ежегодно получают 15 миллионов людей в мире. Умирает от этой болезни около 50 тысяч человек в год. Примерно 40% укушенных бешеными животными – дети до 15 лет.
В последние годы врачи пытаются лечить бешенство с помощью искусственной комы – т. н. Милуокского протокола. Метод основан на версии, что вирус не вызывает необратимых поражений центральной нервной системы, а лишь временное расстройство ее функций. Мол, если «отключить» большую часть функций мозга, то организм, накопив антитела, сможет победить вирус. По данным на 2012 год Милуокский протокол (весьма дорогостоящий, кстати) был применен к 37 больным, имевшим симптомы бешенства. Из пяти выживших, четверо – дети.
Кровавые слезы
Страшное дело: чудовищная зараза возникает «из ниоткуда», не поддается лечению, убивает всех зараженных и передается чуть ли не силой мысли.
Впервые европейцы столкнулись с этой напастью в 1967 году, когда немецкая компания «Берингверке» взялась за разработку полиомиелитной вакцины. Для этого из Уганды в Марбург привезли зеленых мартышек, ткани которых были нужны вирусологам. Вскоре неведомая инфекция разом скосила 31 сотрудника цитологических лабораторий в Марбурге, Франкфурте-на-Майне и Белграде, 7 из них умерли.
В 1976-м вспышка геморрагической лихорадки случилась в Судане и Заире близ реки Эбола, и унесла 435 жизней. Вирусы, вызвавшие эти страшные болезни, оказались разными, но очень похожими, их назвали Марбург и Эбола. Заразность у них 95%, а летальность более 90% – т.е. печальный конец практически неизбежен.
Вспышки геморрагических лихорадок случаются внезапно (всего их с тех пор было 18). С конца 70-х вирус Эбола являлся в отдаленных деревнях Центральной и Западной Африки, делал свое черное дело и исчезал бесследно, а вот его европейского «брата» больше не видели.
Ученые долго не понимали, где эта зараза гнездится в природе. В конце концов, «вычислили» приматов и летучих мышей, которые и поделились с нами этими инфекциями. Самим животным вирусы не вредят – их носители чувствуют себя здоровыми.
Поскольку лихорадка возникает не так уж часто, создать вакцину никто и не пытался. Фармацевтическим компаниям это невыгодно – рынок сбыта затрат не окупил бы. Однако последняя длительная вспышка, начавшаяся зимой 2014 года и убившая уже более 3,5 тысяч человек, заставила человечество взяться за разработку вакцины – два ее варианта уже готовятся к ускоренным клиническим испытаниям.
Авторы фото: D. C. Gajdusek, Dr. Al Jenny, Cynthia Goldsmith, CASE, Global Look Press, Ünsal TURAN, Jerome Delay.